Псалмокатара - проклятие псалмами

[Владимир М.]

ПРОКЛЯТИЕ ПРЕСТУПНИКА ПСАЛМАМИ – СУД БОЖИЙ В ГРЕЧЕСКОЙ ЦЕРКВИ

 

В 1912 году профессор церковного права Московского университета Александр Алмазов (1859–1920) выпустил на русском языке книгу под названием «Проклятие преступника псалмами. К истории суда Божьего в Греческой Церкви», где содержались выписки из греческого номоканона 1528 года и греческого рукописного сборника 1542 года. Внимание исследователя привлек особый церковный чин, существовавший в Византийской Церкви по крайней мере с XIII по XVII век, носивший название «Псалмокатара» (в переводе с греческого буквально «проклятие псалмами») и применявшийся в отношении преступников – как церковных, так и уголовных, скрывающихся от правосудия.

 

<...> Целью же рассматриваемого обряда является не только отлучение проклинаемого от Церкви и «предание его в руки диавола», но и призвание на него всевозможных пагуб вплоть до физической и духовной смерти.

 

Классическая псалмокатара совершалась обычно в храме после литургии. Для ее совершения требовались семь священников – как при таинстве елеосвящения (то есть врачевания). Число священников связывалось, вероятно, с числом основных Даров Святого Духа, которых также признается семь. Но если в чине елеосвящения священник призывает на болящего один из Даров Святого Духа, то в чине псалмокатары все происходит ровно наоборот. Роль священников здесь – лишить проклинаемого последовательно всех Даров Святого Духа.

 

Как же совершался этот мрачный обряд? По окончании литургии священники выходили на середину храма, вынося заранее приготовленную священную утварь. А именно – сосуд с уксусом, негашеную известь и семь черных смоляных свечей. Положив в сосуд с уксусом кусок извести в объеме куриного яйца, священники возжигали смоляные свечи и начинали молитвы. Под воздействием уксусной кислоты известь кипела и шипела, наполняя пространство храма ощутимым смрадом, черные свечи в руках священников нещадно коптили – все это должно было производить большое впечатление на присутствующих, замечает Алмазов. Как, впрочем, и сами «молитвы», по очереди произносимые священниками: так называемый «тропарь Иуды» («Днесь Иуда оставляет Учителя и приемлет диавола, ослепляется страстию сребролюбия, отпадает света омраченный») и определенные фрагменты из Псалтири. К примеру: «Суди, Господи, обидящыя мя… Да будет путь их тма и ползок… Да приидет ему сеть… да объимет и, и в сеть да впадет в ню» (Пс. 34); «Постави на него грешника, и диавол да станет одесную его. Внегда судитися ему, да изыдет осужден, и молитва его да будет в грех. Да будут дние его мали… да будут сынове его сири, и жена его вдова… Да будут чада его в погубление, в роде едином да потребится имя его. Да воспомянется беззаконие отец его пред Господем, и грех матере его да не очистится» (Пс. 108); «Падут на них углия огненная, низложиши я в страстех, и не постоят. Муж язычен не исправится на земли: мужа неправедна злая уловят во истление» (Пс. 139).

 

В рукописном греческом сборнике 1542 года из собрания Ватиканской библиотеки излагается еще более впечатляющий чин проклятия. Судя во внешнему виду этой тетрадки, замечает Алмазов, она, несомненно, была в большом употреблении. Здесь мы видим уже не перевернутый обряд елеосвящения, а по сути – настоящую «черную мессу» (вернее – «черную литургию»). К проклятию начинали готовиться уже за вечерней службой. К совершению «литургии» полагалось приготовить известную уже нам священную утварь, а созывать на службу народ полагалось ударами в било левой рукой. Священники, приступающие к служению, должны были вывернуть свои одежды наизнанку и переменить обувь с левой ноги на правую. Устав предписывал во время Великого Входа зажечь черные свечи, влить уксус в сосуд с известью и в клубах черного дыма и распространяющегося смрада читать псалом: «Суди Господи обидящыя мя». Затем полагалось погасить свечи, опустив их в сосуд с уксусом, разбить сам сосуд, причем «все это сделать так, чтобы никто не понял, что делается». Устав обращал внимание и на другой важный момент: если целью обряда полагалась смерть проклинаемого, его следовало помянуть в числе мертвых, если же только страшная болезнь – в числе живых.

 

Считалось, что проклятый по такому чину спустя несколько дней должен почернеть, вспухнуть, рассесться и подпасть гневу Божию, проще говоря – умереть. При этом тело умершего не должно было подвергнуться тлению. В отличие от Русской Церкви, где нетление тела считается свидетельством святости, в Греческой Церкви нетленность считалась признаком особой греховности преступника (то есть грешного настолько, что даже земля его не берет). Не подвергнувшийся тлению мертвец становился вуркалаком (вампиром) – так учили свою паству греческие священники.

 

https://vz-z-z-hobbit.livejournal.com/545892.html

[Дмитрий]

Отец Владимир, там в ЖЖ ссылка на источники, Вы можете как-то оценить их надёжность? А то ведь и правда жуть, натуральная чёрная месса.

[Oleg-Michael]

Звучит несколько похоже на латинский чин отлучения от Церкви, в котором тоже гасят свечи, а также захлопывают книгу Евангелий. (Многие, наверно, вздрогнули, когда во время заупокойной службы по Иоанну Павлу II ветер захлопнул Евангелие, лежавшее на гробе.)

[Дмитрий]

Звучит несколько похоже на латинский чин отлучения от Церкви, в котором тоже гасят свечи, а также захлопывают книгу Евангелий.

 

 

А чем ещё похоже, кроме захлопывания Евангелия?

[Владимир М.]

Отец Владимир, там в ЖЖ ссылка на источники, Вы можете как-то оценить их надёжность? А то ведь и правда жуть, натуральная чёрная месса.

Я полагаю, что ссылка на проф. Алмазова должна внушать доверие.

[Владимир М.]

Вот сама книга Алмазова.

[Oleg-Michael]

А чем ещё похоже, кроме захлопывания Евангелия?

 

Как раз Евангелие греки не захлопывают. (Впрочем, латиняне тоже это делали только в Средние века, в Pontificale Romanum XX в. этого нет.) Но свечи гасят: собственно, латинское отлучение от Церкви состоит в том, что епископ зачитывает соответствующее постановление, после чего он сам и ассистирующие ему пресвитеры бросают наземь свечи, которые до сих пор держали в руках.

[Дмитрий]

То есть, чёрные антисвечи не жгут, вонючим антиладаном не коптят, одежды не выворачивают, с левой ноги специально не встают?

[Oleg-Michael]

Нет, ничего такого, конечно. Это уже восточная экзотика :-D. У нас - в лучшем случае срезание кончиков пальцев при "деградации", то есть извержении из священного сана. (NB: хотя с сакраментальной точки зрения печать священства неизгладима, клирик может быть исторгнут из своего состояния, что по сути равно лишению всех причитающихся ему привилегий и запрету осуществлять соответствующее служение. И да, для этого существует особый чин, хотя кончики пальцев, при рукоположении помазанные Св. Миром, отрезали только в Средневековье, и то, кажется, не везде. В основном же чинопоследование состоит из того, что с исторгаемого последовательно снимают элементы епископского, священнического или диаконского облачения.)

 

Интересно, что в Pontificale Romanum друг за другом приведены чинопоследования извержения из всех степеней - от архиепископа до prima tonsura (то есть, собственно, последним чином клирик лишается принадлежности к сословию клириков по старому каноническому праву). И вот этот последний чин завершается рубрикой:

 

"По совершении сего служители светской власти принимают извергаемого под свое попечение, и все расходятся".

 

Я, может, завтра переведу всё - там не очень много - и опубликую. Глядишь, пригодится...

[Oleg-Michael]

Не, сегодня не переведу - там оказалось больше, чем я ожидал. Пока что скажу, что с кончиками пальцев (больших пальцев и ладоней - при низложении епископа, больших и прочих пальцев - при низложении пресвитера) выходит интересно. Рубрика Римского Понтификала предписывает взять "ножик или стеклышко" (cultellus aut vitrum) и слегка - leviter - поскрести им по пальцам низлагаемому. Очень интересно, когда именно появилось это уточнение, что leviter...

[Oleg-Michael]

Обещанный переводъ - водъ: https://vk.com/@unavoce-forma-nizlozheniya

[Евстафий Новичек]

Обещанный переводъ - водъ: https://vk.com/@unavoce-forma-nizlozheniya

Интересно. Не знал, что "понтификальный" употребляется в значении "архиерейский" вообще (безотносительно Папы).

[Владимир М.]

В тему о странных обрядах прошлого:

 

"Еще более страшным и кощунственным должно быть признано так называемое «сакраментальное расстрижение», практиковавшееся в русской и сербской церкви. Известен случай такого расстрижения еп. Варлаама Смоленского в царствование имп. Александра I. Осужденного вывели в полном облачении из алтаря, после чего у западных дверей с него снимали одну за одной священные одежды с возгласами «анаксиос» и наконец жезлом изгоняли из храма. Все это напоминает по своей структуре «черную мессу» с ее действиями наизнанку." (Архим. Киприан (Керн). Православное пастырское служение.)

[Oleg-Michael]

А это-то, собственно, вполне соответствует по своей структуре западному обряду. Слова "страшный и кощунственный" оставлю на совести архимандрита Киприана. На мой взгляд, обряд этот, проводимый к тому же публично, имеет глубокую педагогическую значимость как для духовенства, так и для мирян.

[Oleg-Michael]

Интересно. Не знал, что "понтификальный" употребляется в значении "архиерейский" вообще (безотносительно Папы).

 

Это довольно архаическая практика. Латинским словом pontifex, в первом значении относящимся к члену коллегии, следившей в Древнем Риме за осуществлением языческого культа, кто-то когда-то стал переводить еврейское слово, обозначающее первосвященника ветхозаветного Храма. Кто именно - не скажу точно, но это было еще до широкого распространения христианства, а потом вошло, например, в Вульгату. Соответственно, когда понадобилось латинское слово, которое обозначало бы епископа, одним из таких терминов стало слово "pontifex" в значении "первосвященник". Поэтому Римский Папа - не просто понтифик, а Верховный Понтифик (Pontifex Maximus или Pontifex Summus, хотя даже и этим словосочетанием эпизодически назывались и другие видные епископы), или просто Potifex Romanus.

[Владимир М.]

Трудные вопросы: о «проклинающих Псалмах»

 

Как объяснить присутствие в Священном Писании «проклинающих Псалмов», ведь они противоречат христианству, которое отвергает ненависть и зло и призывает прощать даже врагов?

 

Действительно, существуют Псалмы, в которых содержатся проклятия и ругательства в адрес врагов. На первый взгляд они противоречат христианской заповеди о любви и прощении и выражают жажду возмездия. Эти тексты Священного Писания всегда были непросты для толкования, поэтому некоторые стихи из таких Псалмов даже были исключены из Литургии часов: дело в том, что наличие определенных фраз в официальной молитве Церкви для кого-то могло послужить оправданием, чтобы применять их в адрес обидчиков или тех, кто совершает зло.

 

Святой Фома Аквинский предлагает в «Сумме теологии» следующее объяснение: «Проклятия как таковые, которые встречаются в Священном Писании, можно объяснить тремя способами. Во-первых, речь идет не о чаянии, а о предсказании. В этом смысле, например, ?да будут низвергнуты грешники в ад? означает, что они ?будут низвергнуты?. Во-вторых, речь идет и о чаянии, но в том смысле, что желание устремлено не к наказанию виновных, а к справедливости того, кто наказывает, согласно словам из Писания: ?Возрадуется праведник, когда увидит отмщение?. Ибо даже Бог, наказывая, не радуется ?погибели грешников?, но радуется Своей справедливости, потому что ?Господь праведен, любит правду?. В-третьих, речь идет о желании устранить вину, а не наказать. Иными словами, о стремлении к тому, чтобы грехи были уничтожены, а все люди спаслись».

 

В первом значении, предложенном святым Фомой, «проклинающие Псалмы» были истолкованы, например, святым апостолом Петром в отношении Иуды. Действительно, он применяет к Иуде написанное в Псалме: «В книге же Псалмов написано: да будет двор его пуст, и да не будет живущего в нем; и: достоинство его да приимет другой» (Деян 1,20).

 

Во втором значении – то есть как желание справедливости – можно процитировать 139 (138) Псалом: «Мне ли не возненавидеть ненавидящих Тебя, Господи, и не возгнушаться восстающими на Тебя? Да постыдятся и смятутся на веки, да посрамятся и погибнут, Да будут славословия Богу в устах их, и меч обоюдоострый в руке их, заключать царей их в узы и вельмож их в оковы железные, производить над ними суд писанный. Честь сия - всем святым Его». В этих строках речь идет о завоевании язычников для веры: их обращение представлено посредством образа победы, триумфа, который обычно включал завоеванных правителей в узах и оковах. Честь и слава народа Божия – быть избранным в качестве служителей Божественного спасения и Божественного суда против демонов.

 

Молиться с помощью таких Псалмов можно, но только в соответствии с христианским духом, как говорил святой Августин, то есть воспринимая описания жестоких наказаний как пророчество, но ни в коем случае не как призыв к возмездию, что полностью противоречило бы духу Евангелия.

 

https://www.vaticannews.va/ru/church/news/2019-05/trudnye-voprosy-o-proklinayushih-psalmah.html

[Helena]

Какая интересная тема!