Марина Цветаева - православная католичка?

[Александр Бакунов]

Alexander, католичество - это прежде всего Папа, потом учение, и уж в последнюю очередь романтизьм. Не заблуждайтесь.

 

Мне уже надоели бесконечные байки про папские туфли, которые кого-то целовать заставляли. Наелся уже.

[Александр Бакунов]

В том-то и дело. И грешный человек как раз , по идее, и должен тянуться к свету - к Церкви. То, что он грешник, можно вынести за скобки. Грешные - все. А вот прекрасные стихи за скобки не вынесешь. Спасибо вам за эту тему и за стихи, которые вы процитировали. Не обращайте внимания на несколько резкий характер дискуссии. Мы иногда увлекаемся в спорах.

 

Огромное спасибо за понимание. Цветаева ходила вместе с сыном в церковь в Медоне.

Крёстным отцом её сына был знаменитый религиозный философ о. Сергий Булгаков.

А вот ещё замечательные, глубоко христианские стихи:

 

Обитель на горе.

Молитва на коре.

 

Не знала та береза,

Дороги на краю,

Что в лютые морозы

Затем красу свою

 

— Сибирскую «корицу» —

Белила и спасала —

Чтоб русская Царица

На ней письмо писала

 

— За все благодарю —

Небесному Царю.

 

Не знала та дорога,

С березой на краю,

Зачем седобородый

Старик — ножом — кору

 

Срезал. — Чтоб в келье тесной,

Рукою домовитой,

Германская принцесса —

Славянскую молитву

 

Чертила на листке

Сибирской бересты.

 

О чем она просила,

Канавы на краю...

Молитва за Россию:

За родину — твою —

 

Мою... От мхов сибирских

По кипарисы Крыма:

За каждого злобивца —

И все-таки любимца...

 

Тому, кто на Горе —

Молитва на коре...

 

Стояла та береза —

России на краю,

— За тын, за плен, за слезы —

За все благодарю.

 

А если мало — плену,

А если много — тыну...

Сам назови мне цену...

А если скажешь: сына

 

Под кончиком пера

Коробится кора...

 

Стояла та Россия —

Обрыва на краю.

— И если скажешь — Сына... —

За всё благодарю,

_____

 

Горит, горит береста...

Летит, летит молитва...

Осталась та береста

В веках — верней гранита.

[Александр Бакунов]

Эти мне очень нравятся:

 

 

Уж сколько их упало в эту бездну,

Разверзтую вдали!

Настанет день, когда и я исчезну

С поверхности земли.

 

Застынет все, что пело и боролось,

Сияло и рвалось.

И зелень глаз моих, и нежный голос,

И золото волос.

 

И будет жизнь с ее насущным хлебом,

С забывчивостью дня.

И будет все - как будто бы под небом

И не было меня!

 

Изменчивой, как дети, в каждой мине,

И так недолго злой,

Любившей час, когда дрова в камине

Становятся золой.

 

Виолончель, и кавалькады в чаще,

И колокол в селе...

- Меня, такой живой и настоящей

На ласковой земле!

 

К вам всем - что мне, ни в чем не знавшей меры,

Чужие и свои?!-

Я обращаюсь с требованьем веры

И с просьбой о любви.

 

И день и ночь, и письменно и устно:

За правду да и нет,

За то, что мне так часто - слишком грустно

И только двадцать лет,

 

За то, что мне прямая неизбежность -

Прощение обид,

За всю мою безудержную нежность

И слишком гордый вид,

 

За быстроту стремительных событий,

За правду, за игру...

- Послушайте!- Еще меня любите

За то, что я умру.

 

[Ana]

А могли бы Вы рассказать, что особенного Вы видите в Цветаевой?

Принято считать, что стихи сами за себя говорят, а если допустить что нет? Если сказать о её стихах прозой, то в чем их особенность?

[deacon Frost]

Братцы, никакого папизьма с туфлей - я просто кратко определил отличие католика от христианина "вообще".

Или думаете, что только вы любите и почитаете Иисуса Христа?

 

Или согласны с автором темы, что романтический эпатаж поэтессы определяет её некое сакральное католичество?

 

Во избежание излишних вопросов - стихи М.Цветаевой люблю, талантом восхищаюсь.

[Александр Бакунов]

А могли бы Вы рассказать, что особенного Вы видите в Цветаевой?

Принято считать, что стихи сами за себя говорят, а если допустить что нет? Если сказать о её стихах прозой, то в чем их особенность?

 

Запредельная искренность. Форма публичной исповеди.

Хотите сравнения - Высоцкий.

 

Вот кстати очень хорошая статья: Бродский о Цветаевой

https://lslold.ksu.ru...22/fr_zv_br.htm

 

СВ (Соломон Волков): Традиционно о вас говорят как о поэте, принадлежавшем к кругу Ахматовой. Она вас любила, поддерживала в трудные моменты, вы ей многим обязаны. Но из бесед с вами я знаю, что творчество Марины Цветаевой оказало на ваше становление как поэта гораздо большее влияние, чем ахматовское. Вы и познакомились с ее стихами раньше, чем с произведениями Ахматовой. То есть именно Цветаева является, что называется, поэтом вашей юности. Именно она была вашей "путеводной звездой" в тот период. И высказываетесь вы о творчестве Цветаевой до сих пор с невероятным восторгом и энтузиазмом, что для типичного поклонника Ахматовой - такого, как я, например, - крайне нехарактерно. Многие ваши замечания о Цветаевой звучат - для моего уха, по крайней мере, - парадоксально. К примеру, когда вы говорите о поэзии Цветаевой, то часто называете ее кальвинистской. Почему?

 

ИБ (Иосиф Бродский): Прежде всего имея в виду ее синтаксическую беспрецедентность, позволяющую - скорей, заставляющую - ее в стихе договаривать все до самого конца. Кальвинизм в принципе чрезвычайно простая вещь: это весьма жесткие счеты человека с самим собой, со своей совестью, сознанием. В этом смысле, между прочим, и Достоевский кaльвиниcт. Кальвинист - это, коротко говоря, человек, постоянно творящий над собой некий вариант Страшного суда - как бы в отсутствие (или же не дожидаясь) Всемогущего. В этом смысле второго такого поэта в России нет.

 

Лучше, чем Бродский и не скажешь.

[deacon Frost]

Угу, хоть умри.

[Гость Алексей 1976]

Вот как раз христианский стих не получился. Всё вроде правильно, но как-то не то это всё. Настойчивая игра с псевдопростыми "горе - коре", нелепое с географической точки зрения утверждение, что Западная Сибирь "на краю" России, и всё только для того, чтобы иметь возможность потом сказать о России на краю обрыва, но самое главное, холодное и отстранённое рассуждение о славянстве и германстве. При чём оно тут. Просто стоит человек в сторонке и любуется: "Вот ведь! Германская принцесса, а поди ж ты - на коре пишет молитву за Россию, ну чисто славянка! Ах! Высокий класс!".

 

Лучшие стихи Цветаевой, похоже, лишь о себе самой - впрочем, редкость ли это?

 

P. S. А впрочем, кто из русских интеллигентов того времени мог по-настоящему понять императрицу? Да никто, по сути; и странно было бы оджидать именно от Цветаевой.

[Fotina]

Увидела эту тему. Надеюсь, не страшно, что поднимаю старую.

В эпоху Серебряного века с поэтами происходили странные вещи. Например, протестантка Аделаида Герцык в итоге перешла в православие, при том в ее творчестве есть несколько стихотворений, посвященных Терезе Авильской.

На мой взгляд, она весьма тактично и верно описала ее мистической опыт:

 

Любовью ранена, моля пощады,

Переступила я святой порог.

Пред духом пали все преграды -

Открылся брачный, огненный чертог.

И все отверзлось пред вратами взгляда,

Я зрела небеса в последний срок,

И встало темное виденье ада,

И свет познания мне душу сжег.

А Он, Супруг, объемля благодатью,

Пронзая сердце огненным копьем,

«Я весь в тебе — не думай ни о чем!»

Сказал. И в миг разлучного объятья

Прижал к устам мне уст Своих печать:

«Мужайся, дочь, мы встретимся опять!»

 

 

Причина в том, что в поэзии Серебряного века, с его интересом к религиозному мистицизму, особенно в среде символистов, порой наблюдалось такое вот стихийное филокатоличество. Ведь именно католики ассоциируются с мистикой.

Изменено 24 июля, 2022 пользователем Fotina

[Fotina]

Да, и мне кажется, здесь не упомянули о цикле Цветаевой "Магдалина". Есть в нем и спорные моменты, но как верно сказали, каждый ответит перед Богом за все свои заблуждения и ошибки. Покаяние - интимный акт, и он не совершается во всеуслышание. Цветаева, следуя западной традиции, ассоциирует Марию с грешницей, омывшей ноги Иисуса. Вслед за ней вскоре это же сделает Пастернак. Бродский даже увидел в повторении ее цикла своего рода плагиат. Неправ был, считаю. Это преемственность.

[Vita.lt]

Марина Цветаева - православная католичка.

Что за глупости, скажите вы. Её дедушка был православный священник, и росла она в православном окружении. Но не торопитесь с выводами.

Вот что пишет Цветаева в своей автобиографии:

 

Постепенность душевных событий: все раннее детство — музыка, 10 лет — революция и море (Нерви, близ Генуи, эмигрантское гнездо), 11 лет — католичество, 12 лет — первое родино-чувствие ("Варяг", Порт-Артур), с 12 лет и поныне — Наполеониада, перебитая в 1905 г. Спиридоновой и Шмидтом, 13, 14, 15 лет — народовольчество, сборники "Знания", Донская речь. Политическая экономия Железнова, стихи Тарасова, 16 лет — разрыв с идейностью, любовь к Сарре Бернар ("Орленок"), взрыв бонапартизма, с 16 лет по 18 лет — Наполеон (Виктор Гюго, Беранже, Фредерик Массон, Тьер, мемуары. Культ). Французские и германские поэты.

 

О православии - не слово.

А вот что она пишет в дневнике

 

И католическая душа у меня есть (к любимым!) и протестантская (в обращении с детьми), — и тридцать три еретических, а вместо православной — пусто. Rien [Ничего (фр.)].

 

И ещё

 

В православной церкви (храме) я чувствую тело, идущее в землю, в католической — душу, летящую в небо.

 

А вот как она описывает своё пребывание в католическом пансионе

 

.... я одиннадцати лет в католическом пансионе старалась полюбить Бога:

Jusqu’а la mort nous Te serons fidиles,

Jusqu’а la mort Tu seras notre Roi,

Sous Ton drapeau, Jйsus, Tu nous appelles,

Nous y mourrons en combattant Pour Toi... —

[До смерти мы будем Тебе верны,

До смерти Ты будешь нашим царем,

Под знамя Свое Ты нас призываешь,

И борясь за Тебя, Иисус, мы умрем… (фр.)]

 

А вот про отношение к тому Православию, в котором она выросла:

 

Нет, со священниками (да и с академиками!) у меня никогда не вышло. С православными священниками, золотыми и серебряными, холодными как лед распятия — наконец подносимого к губам. Первый такой страх был к своему родному дедушке, отцову отцу, шуйскому протоиерею о. Владимиру Цветаеву (по учебнику Священной истории которого, кстати, учился Бальмонт) — очень старому уже старику, с белой бородой немножко веером и стоячей, в коробочке, куклой в руках — в которые я так и не пошла.

— Барыня! Священники пришли! Прикажете принять?

И сразу — копошение серебра в ладони, переливание серебра из руки в руку, из руки в бумажку: столько-то батюшке, столько-то дьякону, столько-то дьячку, столько-то просвирне... Не надо бы — при детях, либо, тогда уж, не надо бы нам, детям серебряного времени, про тридцать сребреников. Звон серебра сливался со звоном кадила, лед его с льдом парчи и распятия, облако ладана с облаком внутреннего недомогания, и все это тяжело ползло к потолку белой, с изморозными обоями, залы, на непонятно-жутких повелительных возгласах:

— Благослови, Владыко!

— О-о-о.. .

Все было — о, и зала — о, и потолок — о, и ладан — о, и кадило — о. И когда уходили священники, ничего от них не оставалось, кроме последнего, в филодендронах, о — ладана.

 

А вот католическая исповедь:

 

И когда мне, на всей моей одиннадцатилетней жизни грехи, из черной дыры чужих глаз и чужой исповедальни было сказано:

Un beau bloc de marbre se trouve enfoncй dans la boue du grand chemin. Un homme vulgaire marche dessus et l’enfonce encore plus profondйment. Un noble coeur le dйgage, le lave et en fait une statue qui dure йternellement. Soyez le sculpteur de Votre вme, petite Slave...

[Прекрасная глыба мрамора лежит, вдавленная в мостовую. Человек заурядный проходит поверху и вдавливает ее еще глубже. Благородное сердце извлекает глыбу из земли, очищает ее и создает изваяние, которое живет вечно. Будьте ваятелем собственной души, маленькая Славянка... (фр.).]

 

 

И получается странная ситуация: Католики не принимают Цветаеву, поскольку крещена в Православии, православные - поскольку по духу своему католичка.

Мне интересно услышать Ваше мнение, глубокоуважаемые католики.

 

Женщина поэтического таланта, глубиной интуиции постигла что-то в католичестве.

Вполне возможно.

[Fotina]

ну, я впервые слышу, что Цветаеву кто-то (православные ли, католики ли) не принимают по причине неких религиозных взглядов. Помню, один иудей спрашивал на форуме Кураева о ее отношении к евреям из-за одного из стихотворений. В общем, получается, то тайные движения души пишущих людей часто и становятся публичной исповедью - даже при том, что они этого не планировали; я пишу, публикуюсь и знаю, что всегда найдутся распростаняющие досужие домыслы, а то и клевету. Сначала неприятно, а потом учишься не реагировать. Люди творческие обнажают душу, а без этого это уже просто стилизация и псевдорелигиозный пафос, как у Черубины де Габриак (это мое субъектиное мнение, но данная поэтесса-мистификатор сделала себе имя на образе испанки-католички). Кстати, Волошин и Цветаеву подговаривал на такую мистификацию, но та отказалась, аргументировав своей честностью.