Моральные казусы

[Maxim Bulava]

По поводу "самоубийства через мафиози", поразмыслив, пришел к выводу о том, что это - форма самоубийства и, следовательно, запрещенное деяние.

 

Что нас тут может смутить? Первое - что поступок направлен на спасение сына. Это - то обстоятельство, которое может многое оправдать, в том числе самый запредельный риск. Однако в данном случае герой не рискует смертью, а прямо ее провоцирует, потому что благой эффект, которого он хочет достичь, получается при условии, что он будет мертв, прямо происходит из его смерти. При анализе деяний с "двойным эффектом" один из принципов, из которого следует исходить - благой эффект не должен явится следствием злого эффекта. Ну я не знаю... Можно выстрелить из гранатомета в террориста, намеренного взорвать АЭС (ну, или можно вообразить еще что-нибудь страшное) при риске, даже большом, убить стоящего рядом невинного ребенка. Однако снайпер не может убить ребенка, чтобы его тело при падении нажало рычаг, предотвратив взрыв АЭС. Я извиняюсь за техническую дурацкость примеров, тут главное - принцип. То есть добро не должно следовать из греха.

 

Второе, что может нас смутить - самоубийство человек совершает не сам, а провоцирует бандита, ну, в сущности, дикое животное. Но это не меняет характера его поступка. Он предпринимает действия, которые, по его разумению, могут вызвать его смерть, более того - он этого прямо и добивается. Представим себе другую ситуацию. Он схвачен бандитами в цирке и, чтобы не выдать местоположения сына, бьёт по морде дрессированного тигра, чтобы тот его разорвал, или сует руку в корзину с коброй (вот Клеопатра, говорят, сделала нечто подобное). Никто ведь не усомнится, что это всё будут формы самоубийства. Ну или смертельно больной какой-нибудь мучительной болезнью человек пытается оскорблениями спровоцировать техничку, моющую пол, выключить аппарат, поддерживающий его жизнь. (я снова извиняюсь за несколько нарочитую дурацкость примеров).

 

Таким образом, перед нами запрещенное поведение. Мы правда, я думаю, могли бы тут надеяться на то, что в данном случае грех не был бы смертным (то есть не был бы вменен ему как таковой), потому что моральное зло поступка не настолько очевидно, как при повешении Иуды, кроме того, герой испытывал неизвестно что при мысли, что "из за него" может погибнуть сын.

Изменено 29 мая, 2017 пользователем Maxim Bulava

[Maxim Bulava]

Случаи с "волшебным снадобьем" и "благородным отцом семейства" лёгкие и, я думаю, понятны в силу уже сказанного. Камикадзе.... не знаю... по-прежнему мне не нравятся камикадзе...

[Eleonora]

А святой Максимилиан Кольбе, который пошел добровольно на смерть взамен другого узника, уже отобранного в смертники? Благой эффект сохранения жизни этого человека достигался только путем его смерти, причем его никто не заставлял.

 

Или Януш Корчак, который добровольно пошел на смерть, сопровождая детей?

[Maxim Bulava]

А святой Максимилиан Кольбе, который пошел добровольно на смерть взамен другого узника, уже отобранного в смертники? Благой эффект сохранения жизни этого человека достигался только путем его смерти, причем его никто не заставлял.

 

Или Януш Корчак, который добровольно пошел на смерть, сопровождая детей?

Ничего подобного. Эффект спасения жизни Максимилианом Кольбе и эффект утешения детей Янушем Корчаком не последовали смерти обоих этих людей ни в причинном, ни даже в хронологическом отношении. Их деяния производили и то, и другое - благой и злой эффект - непосредственно из себя.

Изменено 29 мая, 2017 пользователем Maxim Bulava

[Владимир М.]

Но ради спасения от изнасилования можно решиться на бегство с очень малыми шансами остаться в живых. Можно, например, броситься в море, где бушует шторм, намереваясь, если Бог даст, уплыть от насильников.

Максим, а можно в этом случае броситься в пропасть, предвидя неминуемую гибель? Мне кажется, что данный казус подпадает под правило о действии с двойным эффектом: дева бросается вниз, чтобы скрыться от преследователя, а ее смерть - второй эффект, ею совсем не желаемый.

[Maxim Bulava]

Это спорный вопрос. Антонио Рохо Марин пишет, что такие суждения высказывались. Но другие авторы категорически против и допускают все такие прыжки, только если есть хотя бы какие-то шансы сохранения жизни.

 

Кажется, еще на старой заглобе Павел Парфентьев высказывался в пользу возможности прыжка в пропасть на том основании, что случается всякое, а, кроме того, дева могла бы допускать и сверхъестественную помощь Господа, который сохранил бы ей жизнь. Это, кажется, ближе, ко второму суждению?

[Владимир М.]

Камикадзе.... не знаю... по-прежнему мне не нравятся камикадзе...

Ну а что? Вполне себе действие с двойным эффектом.

Изменено 29 мая, 2017 пользователем Владимир М.

[Maxim Bulava]

Ну а что? Вполне себе действие с двойным эффектом.

Возможно.

[Дмитрий]

Честно говопя, мне даже больше обидно за камикадзе, чем за непорочных дев. Чем камикадзе не герои? И у них точно героический эффект не следовал из смерти. Если они самоубийцы, то и Александр Матросов самоубийца.

 

Но тут, к сожалению, возникает вопрос о мусульманах-шахидах.

 

Пэ-эс: точнее, Николай Гастелло.

[Дмитрий]

Что же до тарантиновского персонажа, то я помню, мы это ужк разбирали с Соней Мармеладовой - поступок скм по себе остаётся смертным грехом, но обстоятельства уменьшают вину (на мой взгляд, как минимум сводят до нуля).

 

И там ещё что-то было про оценку моральных актов в совокупности.

[Владимир М.]

Что же до тарантиновского персонажа, то я помню, мы это ужк разбирали с Соней Мармеладовой - поступок сам по себе остаётся смертным грехом, но обстоятельства уменьшают вину (на мой взгляд, как минимум сводят до нуля).

Разве такое может быть в случае нарушения естественного закона? Не знаю даже, возможно ли смягчить вину до вениального греха.

[Владимир М.]

Помогите, пожалуйста/, разобраться с католическим взглядом на косвенный соблазн, предметом которого является соблюдение предписаний позитивного закона. Лигуори замесает, что обязанность избегать соблазна относится к естественному закону, и если речь идет о законе позитивном, то возможны компромиссы. Слейтер в книге "Моральные казусы для англоязычных стран" ограничивается лишь замечанием о разнообразии богословских мнений по данному вопросу. Чтобы конкретизировать, о чем идет речь, перейдем к казусам.

 

Злая мачеха заставляет Золушку тяжело трудиться не только по будням, но также в воскресные и праздничные дни, так что у той нет никакой возможности посещать богослужения. Золушка знает, что если она ослушается мачеху и пойдет в церковь, это вызовет грандиозный скандал. Не зная, что ей делать, девушка обратилась за советом к своему исповеднику. Что ей должен посоветовать священник?

 

В то же время бывают ситуации, где все более-менее понятно. Предположим, что король той страны убежден, что если принц, его дорогой сын, не будет есть мяса по пятницам, то непременно похудеет, а потому всякая явная попытка принца следовать церковному предписанию вызывает его гнев. Однако принц может компенсировать свое вынужденное невоздержание от мяса иными подвигами. А как быть Золушке? Разве может домашняя молитва вполне компенсировать отсутствие на воскресной службе?

[Maxim Bulava]

Злая мачеха заставляет Золушку тяжело трудиться не только по будням, но также в воскресные и праздничные дни, так что у той нет никакой возможности посещать богослужения. Золушка знает, что если она ослушается мачеху и пойдет в церковь, это вызовет грандиозный скандал. Не зная, что ей делать, девушка обратилась за советом к своему исповеднику. Что ей должен посоветовать священник?

В данных обстоятельствах Золушка извинена от посещения Мессы. Я думаю, правда, что дело не в самом по себе скандализировании мачехи, а в том, что им потом, после соблазнения мачехи, еще жить, причем Золушке - под властью мачехи.

[Владимир М.]

В данных обстоятельствах Золушка извинена от посещения Мессы. Я думаю, правда, что дело не в самом по себе скандализировании мачехи, а в том, что им потом, после соблазнения мачехи, еще жить, причем Золушке - под властью мачехи.

Что-то изменится, если я усложню данный казус следующим примером примером не из сказки, а из реальной жизни? Вместо Золушки перед нами семьянин, несущий в храме алтарное послушание (пономарь или министрант), имеющий также светскую работу. Жена его человек не церковный, а по характеру весьма авторитетный. И вот она и ее родители (живут они вместе) нагружают его различной домашне-огородной работой, мало беспокоясь о соблюдении воскресного покоя. Само собой все это идет в ущерб церковному послушанию, он подводит своего настоятеля и т. п. Попытки настоять на своем провоцируют угрозы развода, причем есть одно обстоятельство: у них есть приемный ребенок, который в случае развода отправится в детдом. Как быть? Ситуация пребывания в безропотном послушании у супруги, как Золушка у мачехи, не кажется нормальной.

[Елена Томина]

Нет, конечно, ситуация совершенно иная, по-моему.

Primo, Золушка полностью зависит от мачехи, - в отличие от гипотетического товарища, каковой хотя бы финансово самостоятельный субъект.

Secundo, давление на девочку и на взрослую (дееспособную, надеюсь ) мужскую особь, в любом случае, не одинаково.

Наконец, я сильно подозреваю, что вскопать грядки можно и в пятницу, а напоить вола полить цветочки после обеда, чтобы живая тварь Божия не страдала, занятие едва ли столь обременительное, а в жаркий день прям-таки и приятное, так что оное и работой-то считать не стоит

А угроза разводом, по-моему, реальна только там, где кто-то хочет развода и ищет повод.

[Дмитрий]

Далее, вероятностное суждение возможно, когда есть опасность материального нарушения закона, как в случае со вкушением мяса в пятницу. Но оно невозможно, когда к этому нарушению присоединяется вероятное серьезное зло, для нас или для других.

 

Максим, в хорошую погоду вероятность утонуть меньше, чем в штормовую, а дома в ванне она ещё меньше. Дело всё же в вероятностях?

Ну да. Всё рискованно, вопрос в том, какой степени риск принимается ради чего.

 

Здесь видится противоречие. Вероятностное суждение в отношении невынужденного риска (руфер, тореодор, канатаходец) возможно или невозможно? И всё таки, почему не запрещена коррида? Или вот в северной Исрании по улицам прогоняют быков, там редкий год без трупов. Почему Церковь это не запрещала, когда ещё могла запрещать?

[Дмитрий]

При анализе деяний с "двойным эффектом" один из принципов, из которого следует исходить - благой эффект не должен явится следствием злого эффекта.

 

А почему не является грехом казнь преступника по приговору суда? Или, допустим, советский партизан пролазит со взрывчаткой в логово Гитлера, чтобы взорвать этого фашиста. Не самочинно, а по заданию командования. Или снайпер убивает шахида, готового нажать на кнопку. Или даже не убивает, а только отстрелиаает руки - отстреливпть людям руки само по себе тоже злой эффект. Но ведь это не будет нарушением пятой заповеди?

 

(отсюда я попытаюсь вернуться к тарантиновскому персонажу)

[Maxim Bulava]

Здесь видится противоречие.

В первом случае вероятность относится только к возможности материального нарушения закона. Другими словами, устранив сомнение в возможности действовать, Вы далее действуете, даже допуская, что с вероятностью 0,5 совершаете материальное нарушение заповеди.

 

В случаях с риском для жизни оценка вероятности относится не к возможности нарушения закона, а к возможности неблагоприятных последствий, и затем уже, с учетом того, насколько эта вероятность велика и возможен ли образ действий без риска для жизни, принимается решение о действии. То есть, когда Вы канатоходец, когда Ваше искусство позволяет надеяться на то, что риск смерти не велик, когда для Вас затруднительны другие возможности кормить себя и семью, Вы можете действовать, будучи при этом на 100 % уверенным, что не совершаете никакого нарушения заповеди.

[Maxim Bulava]

А почему не является грехом казнь преступника по приговору суда? Или, допустим, советский партизан пролазит со взрывчаткой в логово Гитлера, чтобы взорвать этого фашиста. Не самочинно, а по заданию командования. Или снайпер убивает шахида, готового нажать на кнопку. Или даже не убивает, а только отстрелиаает руки - отстреливпть людям руки само по себе тоже злой эффект. Но ведь это не будет нарушением пятой заповеди?

 

(отсюда я попытаюсь вернуться к тарантиновскому персонажу)

Вернуться отсюда (от казни и шахида) к тарантиновскому персонажу не получится, потому что заповедь не запрещает предание смерти преступника, самозащиту или защиту невинных. Она запрещает убийство невиновного (см. катехизис 2258)

 

Казус с партизаном равнозначен казусу с камикадзе. Я его не могу, как уже говорил, с уверенностью прокомментировать, хотя считаю, что тот и другой случай подпадают под правила с "двойным эффектом". В случае справедливости такого отнесения собственная смерть - допускаемый, но не желаемый эффект. Цель акта достигается независимо от смерти. Но у тарантиновского персонажа ближайшая цель акта - смерть, поскольку из нее получается желательный общий эффект.

[Maxim Bulava]

Что-то изменится, если я усложню данный казус следующим примером примером не из сказки, а из реальной жизни? Вместо Золушки перед нами семьянин, несущий в храме алтарное послушание (пономарь или министрант), имеющий также светскую работу. Жена его человек не церковный, а по характеру весьма авторитетный. И вот она и ее родители (живут они вместе) нагружают его различной домашне-огородной работой, мало беспокоясь о соблюдении воскресного покоя. Само собой все это идет в ущерб церковному послушанию, он подводит своего настоятеля и т. п. Попытки настоять на своем провоцируют угрозы развода, причем есть одно обстоятельство: у них есть приемный ребенок, который в случае развода отправится в детдом. Как быть? Ситуация пребывания в безропотном послушании у супруги, как Золушка у мачехи, не кажется нормальной.

В принципе, как Вы знаете, традиционное моральное богословие не допускает такой ситуации, что жена может принуждать мужа не посещать Мессу, при этом пылая гневом и устраивая семейные скандалы. В случае с Золушкой мы имеем злоупотребление законной властью, в случае же с алтарником мы сталкиваемся с узурпацией семейной власти. Поэтому то, что ниже - рассуждения, которые исходят из общих принципов.

 

В принципе, когда в косвенном соблазне виновен соблазняющийся, особенно в случаях "фарисейского соблазна", мы не обязаны предотвращать соблазн, иначе мы не совершили бы львиной доли благочестивых дел.

 

Однако, с другой стороны, мы освобождены от соблюдения позитивных предписаний, если оно способно нанести нам или близким серьезный физический или духовный ущерб. В данном случае я обратил бы внимание на ребенка. Почему его должны вернуть в детдом? Он не усыновлен / удочерен? Если так, то, наверное, следует принять меры по его усыновлению / удочерению Затем, я бы не стал категорически исключать тут возможности регулярного опущения воскресного обязательства, именно из-за вреда, наносимого разводом ребенку, вне зависимости от того, в детдом его направят или не в детдом. Но тут много вещей, о которых ничего не известно. Что, например, за ребенок? Ведь есть взятые из детдома такие, которым что детдом, что домашняя жизнь - всё трын-трава. Ну и т.д. Но вообще, еще раз повторю, при очевидном серьезном вреде ребенку я тут, скорее, склоняюсь к возможности опущения обязанности.

Изменено 3 июня, 2017 пользователем Maxim Bulava

[Дмитрий]

Вернуться отсюда (от казни и шахида) к тарантиновскому персонажу не получится, потому что заповедь не запрещает предание смерти преступника, самозащиту или защиту невинных. Она запрещает убийство невиновного (см. катехизис 2258)

 

Спасибо за отсылку к ККЦ - параграф 2280 снял все мои вопросы. Если не воспринимать жизнь как собственность, если не мчитать свою жизнь своей, то и жертвовать ей можно не больше, чем чужой. На этом вопрос с тарантиновским героем исчерпан. Всё же хочется надеяиься, что обстоятельства ("невыносимая тревога перед испытанием") уменьшают его вину до простительной.

 

Однако, теперь уже безотносительно наших самоубийц, остаётся неясным вот этот фрагмент:

 

"Любовь к самому себе остается основополагающим принципом морали. Это значит, что заставить уважать свое право на жизнь - законно. Защищающий свою жизнь не виновен в убийстве, даже если он вынужден нанести агрессору смертельный удар (...)... Для спасения души не нужно, чтобы человек отказался от самозащиты для того, чтобы избежать убийства другого: человек обязан защищать свою жизнь более, чем жизнь других."

 

Как совместить это с Мф.5:39?

[Maxim Bulava]

Как совместить это с Мф.5:39?

Св. Фома Аквинский понимает непротивление злу, заповеданное в Священном Писании, как отказ от мести.

[Дмитрий]

Как совместить это с Мф.5:39?

Св. Фома Аквинский понимает непротивление злу, заповеданное в Священном Писании, как отказ от мести.

 

"Не противься злому" ещё можно понять как отказ от мести (хотя, и это уже сомнительно), но "предложи вторую щёку" - невозможно. Так что, вопрос остаётся открытым.

 

Я думаю, после Мф.5:39 самозащиту можно считать допустимой, как меньшее из благ. Защищать себя хорошо, не защищать лучше, самому предложить другую щёку - лучше всего. Такой вариант совмещается с Евангелием. Но вариант "защищать свою жизнь более, чем жизнь других" - я не вижу, как его можно совместить.

 

Также любовь к себе как основополагаюший принцип морали - звучит неочевидно, мягко говоря. Наверное, у этого принципа существует какое-то правильное понимание?

[Maxim Bulava]

"Не противься злому" ещё можно понять как отказ от мести (хотя, и это уже сомнительно), но "предложи вторую щёку" - невозможно. Так что, вопрос остаётся открытым.

Почему "невозможно"? Сказано ведь в каком контексте: не воздавай по правилу "око за око", но не противься злому, обращай другую щеку. Воздать от самого себя ущербом за ущерб - это и есть отомстить. А как Вы понимаете "обрати другую щеку"? "Создай лучшие условия для нанесения тебе вреда"? "Поощри навредить тебе еще раз"?

Я думаю, после Мф.5:39 самозащиту можно считать допустимой, как меньшее из благ. Защищать себя хорошо, не защищать лучше, самому предложить другую щёку - лучше всего. Такой вариант совмещается с Евангелием.

Я думаю. что в ряде случаев такое прочтение (в смысле "лучшести", героичности отказа от самозащиты) вполне правильно ¹. Но не вообще во всех случаях. Например, Вы - отец шестерых детей при больной жене. Итак, буквально применим то прочтение, которое Вы единственное считаете евангельским. Защищать себя - хорошо, но если Вы откажетесь защищаться и дадите убить себя в данных конкретных обстоятельствах, то это будет еще лучше.

 

Не подпадает также под данное прочтение убийство на войне, причем разделение врагов на личных и общественных не способно тут снять все вопросы.

Но вариант "защищать свою жизнь более, чем жизнь других" - я не вижу, как его можно совместить.

Представляется, что это можно понять как "каждый человек - первый должник обязанности заботиться о себе". Как "всегда предпочитать защиту своей собственной жизни" я тоже это не понимаю. Ну да действующий катехизис не всегда отличается точностью.

Также любовь к себе как основополагаюший принцип морали - звучит неочевидно, мягко говоря. Наверное, у этого принципа существует какое-то правильное понимание?

Да, конечно. Любя себя, Вы должны заботиться о спасении собственной души и благополучии тела с тем, чтобы оно могло служить Вам в исполнении обязанностей, относящихся к той и другой жизни.

 

______________________________________

 

1. Прежде всего, потому что душевная польза того. кто является Вашим обидчиком, тоже должна приниматься во внимание. Ну вот, например, убьете Вы нападающего... А он, вероятно, находится в состоянии смертного греха.

Изменено 6 июня, 2017 пользователем Maxim Bulava

[Владимир М.]

В данных обстоятельствах Золушка извинена от посещения Мессы. Я думаю, правда, что дело не в самом по себе скандализировании мачехи, а в том, что им потом, после соблазнения мачехи, еще жить, причем Золушке - под властью мачехи.

А чем казус с Золушкрй принципиально отличается от случая, описываемого в "Католическом катехизисе" Павловского? В 1830 году по реке Миссисипи шел пароход (в книге даже упоминается его название). В один из воскресных дней, когда он стоял в порту, капитан велел своему матросу, по вероисповеданию католику, погрузить на корабль некий товар. Поскольку это вполне можно было сделать и в понедельник, матрос отказался выполнить приказ. "Это противоречит моей христианской совести," - заявил он. "Тогда пойди и найди себе замену," - рассердился капитан. "Это тоже противоречит моей совести", - спокойно отвечал матрос. "Значит, ты уволен!" - вскричал капитан в ярости. И матросу пришлось сойти на берег. Идя по улице, он размышлял о том, что если Господь попустил такому случиться, то Он наверняка каким-то образом обратит это событие во благо. И действительно, спустя несколько дней произошла трагедия: пароход взорвался, было немало погибших и пострадавших. Так Господь спас Своего верного слугу.

 

Понятно, что в произошедшем ясно виден Промысл Божий. Но что если бы матрос рассудил так, как Золушка: мне с капитаном еще служить и служить, а потому не буду его сердить и выполню то, что он велит? Согрешил ли бы он хотя бы вениально (предположим, что на погрузку потребовалось бы несколько часов, а потому речь идет о серьезной материи)? Почему в поступке матроса нельзя усмотреть греха косвенного соблазна? Не обязан ли он был последовать принципу "послушание выше поста и молитвы"?