о. Сергей Давыдов
(Канцлер Курии Преображенской епархии в Новосибирске и исполняющий обязанности настоятеля Кафедрального собора преображения Господня в Новосибирске, Россия)
Сердце Иисуса — вдохновение Церкви
«Cor Jesu sacratissimum, miserere nobis» — этим троекратным возгласом верных и священника заканчивается молитва после Мессы, установленная, блаженной памяти, Папой Львом XIII.
«Святейшее Сердце Иисуса, помилуй нас». Почему Сердце стало объектом полонения Католической Церкви?
Безусловно, потому, что сердце всегда считалось средоточием качеств человека. Средоточием греха и добродетели. Этому мы находим множество примеров в Святом Писании. Другими словами — средоточием души, её сердцевиной, (заметьте, что это слово является однокоренным к сердцу), центром. В еврейском языке оно было не только кладезем чувств, но и обозначало внутреннюю сущность человека.
Правда, зачастую, относительно сердца человеческого, Святое Писание высказывается весьма критически. Например, о людях: «Которые с ближними говорят о мире, а в сердце у них зло», (Пс 27, 3), или в противлении Богу твердят: «Будем поступать по упорству злого сердца своего», (Иер, 18, 12-б).
Таким образом, сердце человека «весьма испорчено», потому что разделено в самом себе. И, даже тех добродетелей, которые сохраняются в нём, порою не хватает, чтобы противостоять искушениям зла. Как результат — углубление внутренних противоречий, порождаемых этим разделением. Очень хорошо описал это состояние св. апостол Павел, когда назвал себя бедным человеком, в связи с тем, что его желания часто не совпадают с действиями и наоборот. Очевидная несвобода, обусловленная порабощённостью греху.
Эта порабощённость, в свою очередь, является причиной многочисленных страданий, которым человек подвергает самого себя и своего ближнего.
Чтобы преодолеть собственную зависимость от греха и тем утолить страдания, верующая душа устремляется в мольбе к своему создателю. Тем более, что Сам Господь воплотился в Своём Слове и Стал человеком.
Во Христе человек увидел средоточие всего того, чего так не достаёт ему самому.
Интересно, что распространение почитания Святейшего Сердца Иисуса, особенно приходится на XVII век — время, когда преимущественно во Франции, господствует янсенизм, подчёркивающий недоступность Бога для грешника и крайнюю узость врат Царствия Божия.
В этой ситуации развивается духовность, подчёркивающая близость Господа к людям, особенно в лице Воплощённого Слова, то есть, Иисуса Христа. Символическим выражением этой близости становится Сердце. Распространение культа почитания Святейшего Сердца Иисуса связано с именем святой Маргариты Марии Алакок.
Сердце Иисуса, как неисчерпаемый источник благодати и всех тех добродетелей, в которых мы испытываем такой острый недостаток. Оно Одно может восполнить все наши немощи, и помочь преодолеть внутреннее разделение, так как в Нём нет никакого разделения. Только Оно Одно может даровать нам целомудрие, то есть внутреннюю цельность в единстве души и тела, что в общем-то, и является состоянием святости.
Вся сила устремлённости истерзанной души к Сердцу Спасителя ярко отражена в известной Литании к Святейшему Сердцу Иисуса. Каждое воззвание является призывом для души и пищей для размышления. Все драгоценные качества, добродетели и свойства Сердца Спасителя, включённые в эти воззвания, как бы призваны проникнуть в наше сердце и восполнить, как было сказано выше, его немощи и недостатки.
Очень символично то, что Литания заканчивается, как бы, итоговым прошением, заключающим в себе все наши чаяния и надежды: «Jesu, mitis et humilis corde. Fac cor nostrum secundum Cor tuum». («Иисус кроткий и смиренный сердцем. Сотвори сердца наши подобными Сердцу Твоему»).
Таким образом, нам становится понятным, почему говорится, что жизнь христианина, не что иное как imitatio Christi, то есть — подражание Христу.
Истерзанное собственным непостоянством, на фоне скоротечно изменяющегося мира, подверженное всем его влияниям, искушениям и соблазнам, наше сердце жаждет приобщиться неизменному, постоянному. Тому, на что не могут влиять никакие вихри сиюминутных перемен, что основано на вечных и неизменных истинах и ценностях. Что способно успокоить наше мятущееся сердце. Всё это и есть Святейшее Сердце Иисуса.
Очевидно, в связи с этим, что отражением веры в то, что «Jesus Christus heri et hodie idem, et in sfecula!» -("Иисус Христос вчера, сегодня и вовеки Тот же«); (Евр 13, 8), является, основанное на Божественном Откровении и вдохновении Святого Духа, незыблемое учение Церкви. Именно Оно способно дать настоящую опору человеку в мирской жизни и критерии для вынесения суждений по различным жизненным вопросам.
Опираясь на него, верный может быть спокоен в осознании того, что является, таким образом, причастным истине.
Одним из внешних проявлений неизменности Бога и Его воли в Церкви является, безусловно, Её литургическая жизнь, основанная на древней традиции, что подчёркивает особым образом преемственность, существующую в Ней, то есть, связь поколений и времён. Особую значимость этого преемства, то есть — традиции, каждый верующий способен ощутить в осознании, что целые сонмы святых имеют с ним некую духовную связь, именно через причастность единой Литургии, где каждое слово и жест выверены духовным опытом множества подвижников. И, хотя они принадлежат к разным эпохам, духовным традициям и странам, тем не менее. Их взгляд в веках имеет чёткую устремлённость в едином направлении. Он устремлён ко Христу.
Христоцентричность — характерный признак истинности учения и того, что именуется lex orandi, то есть — закон молитвы, а значит, безусловно, Литургии.
Конечно, возможно услышать возражение, что Сердце Иисуса, это, прежде всего, источник и средоточие любви. А, любовь, как известно, превозносится над законом. И, это воистину так!
Но, не стоит также забывать, что способы выражения любви весьма конкретны. Они были таковыми и со стороны Иисуса. Высшей степенью проявления любви с Его стороны было Его жертвоприношение на Кресте.
От человека также требуется её конкретное проявление. Иначе всё может замкнуться на размытом субъективизме, основанном на чувственных переживаниях и, в конце концов, ни к чему не обязывающих.
Нет, Спаситель, призывающий нас припадать к Его Святейшему сердцу, даёт нам, очень конкретный критерий любви к Нему. «Si praecepta mea servaveritis, manebitis in dilectione mea, sicut ego Patris mei praecepta servavi et maneo in eiusdilectione»; («Если заповеди Мои соблюдёте, пребудете в любви Моей, как и Я соблюл заповеди Отца Моего и пребываю в Его любви»); (Ин 15, 10).
Таким образом, именно заповеди являются конкретизированным законом любви. И, любовь к заповедям Божиим и стремление к их исполнению, является проявлением любви ко Христу, также как и любовь к Литургии и уважение к её многовековой неизменности в традиции, является своего рода, проявлением любви к Церкви.
Всему этому Она — Его невеста и, равно, каждый верующий учится у Христа — своего возлюбленного Жениха и нашего Спасителя, припадая к Его Святейшему Сердцу, черпая вдохновение жизни из этого, поистине, неисчерпаемого источника.
2014 г.
https://www.summorum...ss/anniversary/
1
